Избранные киносценарии 1949—1950 гг. - Петр Павленко

Мейендорф оглядывает Райниса с головы до ног и очень холодно прощается:

— Ну, что ж… Не смею вас больше задерживать.

И он протягивает руку к звонку.

При первом дребезжании колокольчика двери распахиваются.

Райнис еще раз кланяется и направляется к выходу.

Мейендорф смотрит ему вслед, пока за поэтом не захлопываются двери. Затем он негромко зовет:

— Королев.

Из маленькой боковой двери неслышными шагами выскальзывает ротмистр с новыми папками в руках.

— Где дело о подпольных кружках Петериса? — не глядя на него, спрашивает барон.

Королев быстро раскрывает папки.

— Здесь. Пожалуйста, ваше превосходительство.

Мейендорф надевает очки, берет в руки большой красный карандаш.

— Один такой поэт опаснее сотни агитаторов.

Барон молча начинает читать какую-то бумагу, но тут же кладет ее на место. Его мысли все еще заняты Райнисом.

— Ну, что ж, господин Райнис… Вы не желаете гнуться? Мы вас сломаем!

Огромный двор верфи «Вимба и компания». В отдалении виднеются каркасы строящихся судов. Справа — большие корпуса цехов. Слева — двухэтажный дом конторы.

В разных местах разбросаны штабеля бревен, досок, связки весел, бухты канатов, груды железных труб.

Резкий, пронзительный гудок…

С лестницы, прижатой к заводской трубе, мальчишка пускает по ветру пачку листовок…

Работница швыряет листовки из слухового окна…

Кто-то бросает большую пачку листовок с огромного штабеля досок…

Кружась на ветру, падают листовки, устилая широкий заводской двор.

Корпус недостроенного судна. Рабочие прекращают работу и бегут в сторону конторы, на ходу подбирая листовки, передавая их друг другу.

Из ворот цехов, из разных закоулков появляются рабочие и работницы верфи. У многих в руках листовки.

Из цеховой конторы выскакивает обер-мастер Зегель, рыжий-человечек маленького роста с надменным лицом. Он бросается навстречу толпе рабочих.

— Кто велел шабашить? Кто дал гудок? — надрываясь, кричит Зегель.

Из толпы выходит Приеде и выпрямляется во весь свой огромный рост.

— Я, господин обер-мастер.

Зегель, озираясь по сторонам, испуганно смотрит на падающие листовки.

— Ах, вот как! Ну что ж, хорошо… только как бы тебе не пришлось пожалеть, Приеде.

И вдруг обер-мастер замечает группу работниц, в центре которой стоит Абелите с листовкой в руках. Девушка медленно читает листовку.

— Хлеба! Свободы! Рабочие Риги!.. Мы живем хуже собак…

Зегель подбегает к Абелите и в бешенстве шипит:

— Ах ты, дрянь! Я взял тебя на работу вместо твоей умершей матери. А ты!..

Задыхаясь от злости, он ударяет Абелите по лицу. Подоспевший Никаноров хватает Зегеля за руки.

— Нехорошо драться, господин обер-мастер. Она у нас сирота.

Возле них тут же оказывается и Приеде.

— Так некрасиво, господин обер-мастер.

Зегель визгливо кричит:

— Не троньте меня! Как вы смеете?!

Приеде держит обер-мастера за плечи.

— Давайте покажем его народу… Пусть все смотрят!

Со всех сторон к Зегелю тянутся сильные руки рабочих. Его поднимают, подбрасывают, и он тут же оказывается на крыше маленького сарайчика.

Цепляясь руками за черепицу, Зегель с трудом поднимается на ноги.

— Это что же?… Бунт?.. Или что?..

Снизу ему отвечает спокойный голос Приеде:

— Стачка, господин Зегель!

Никаноров громко поддерживает Приеде.

— Понял, рыжий чорт? Забастовка! Во как…

Из толпы раздаются возбужденные выкрики:

— Попробуй сам за два с полтиной!..

— Поиздевался и хватит!..

— Штрафами замучил до полусмерти!..

Старая работница кричит громче всех:

— Десять! Работать десять часов!

И одновременно звучит с разных сторон:

— Хозяина сюда!!

Комната в конторе Вимбы. За окном слышится гул толпы.

За столом сидит трясущийся от страха служащий конторы с листовкой в руках. Из угла в угол большими шагами ходит Вимба.

Служащий, слегка заикаясь, читает листовку вслух:

— «…Мы живем хуже со-собак… Фабриканты безжалостно со-сут нашу кро-кровь…»

Вимба подходит к столу и вырывает листовку.

— Дайте сюда!.. «Работать десять часов, а не одиннадцать с половиной… повысить заработную плату…» Очень хорошо!

Вимба мнет листовку и бросает на пол.

— Они скоро потребуют, чтобы хозяин кормил их куриным бульоном!

Со двора, перекрывая шум толпы, доносятся отдельные выкрики:

— Десять часов!

— Хозяина сюда!

Вимба резко обращается к служащему:

— Чорт бы побрал этого ротмистра Королева!.. Он же обещал… Где его драгуны?

Заводской двор весь заполнен рабочими.

И вдруг толпа пятится назад, отступает в сторону.

В ворота медленно въезжает молодой драгунский офицер. Под ним пляшет породистая верховая лошадь на длинных ногах.

На рысях, следуя за своим офицером, врывается во двор большой отряд драгунов.

Офицер искоса оборачивается назад, чтобы убедиться, весь ли отряд на месте.

Огромная толпа замирает в ожидании. Офицер привычным тоном командует:

— Р-р-разойтись!

Стоящий впереди Приеде обращается к забастовщикам:

— Не бойтесь, товарищи! Они ничего с нами не посмеют сделать!

Из толпы выходит старая работница и извиняющимся тоном говорит офицеру:

— Мы хотим поговорить с хозяином… Только поговорить…

Никаноров с большой убежденностью добавляет:

— Мы в полном своем праве!

Офицер бесстрастно отвечает:

— Считаю до трех… Раз!.. Два!..

Неподвижно стоит толпа. Офицер немного медлит и громко выкрикивает:

— Три!!

Драгуны врезаются в толпу, бьют людей плетками, теснят лошадьми.

Громкие вскрики женщин… Свист плеток… Шум бегущей толпы… Топот коней…

В разные стороны разбегаются забастовщики. За ними гонятся драгуны.

Приеде пытается остановить бегущих:

— Бей их чем попало! Бей!

Он хватает железную полосу и бросает в ближайшего драгуна.

Зегель беснуется на крыше сарая, указывая на Приеде:

— Господин офицер! Господин офицер! Вон там главный зачинщик!.. Приеде!.. Хватайте его!.. Хватайте его…

Два драгуна подскакивают к Приеде. Он берет обеих лошадей под уздцы.

Взвиваются на дыбы кони. Драгуны сразмаху бьют плетями Приеде, но он продолжает кричать:

— Камни бросайте! Камни!.. И железо под ноги лошадям!..

Контора. Служащий конторы, наблюдая за ходом разгрома демонстрации, с восторгом комментирует события:

— Врезались!.. Молодцы!.. Ух, как бьют!..

Вимба отпивает из стакана несколько глотков воды.

— Вот до чего довели себя эти несчастные… Ужасно…

Служащий продолжает описывать происходящее за окном:

— Схватили Приеде!.. Давят лошадьми!

Вимба неожиданно оживляется и переспрашивает:

— Приеде?.. Какой это Приеде?.. — Он прислушивается к доносящимся со двора крикам и нервно добавляет: — Слушайте, да закройте же окно!..

Заводской двор. Драгуны разгоняют рабочих в разные стороны… Все происходит сразу — избиение… преследование… бегство… Зегель все еще мечется на крыше сарая. Размахивая руками, он вопит:

— Так их!.. Так!.. Покажите им, господин офицер!..

Группа рабочих, засев среди больших бухт канатов, швыряет в драгунов железные полосы, деревянные чурки, булыжники…

Никаноров целится и бросает в Зегеля кусок железной трубы. Она ударяет Зегеля по ноге, и тот падает на четвереньки.

Никаноров удовлетворенно прищелкивает языком:

— Во как!..

Булыжник попадает в голову одного из драгунов… тот медленно сползает с лошади.

Звенят разбитые окна, осыпая мостовую осколками.

Контора. Служащий попрежнему стоит у окна, но сейчас он преисполнен возмущения.

— Господин Вимба!.. Смотрите, они бросают камни… Разбили окно в котельной!..

Вимба поднимается с кресла и подходит к окну.

— Стекла?.. Этого еще нехватало… Пустите!..

Фабрикант резко отталкивает своего служащего.

В тот же момент в окно летит камень. Вдребезги разлетается зеркальное стекло.

Вимба в испуге отскакивает в сторону.

Второй камень разбивает модель судна… еще один сшибает чернильницу.

Хозяин отбегает в безопасное место и в бешенстве шипит:

— Загнать их в воду!.. Скажите, чтобы всех гнали в воду!..

По территории верфи, мимо недостроенных судов, бежит толпа рабочих. Их преследуют драгуны, загоняя людей в воду.

Снова на крыше сарая истошным голосом орет оправившийся Зегель:

— Господин офицер! Гоните их к пристани!..

Рабочие добегают до воды, передние на мгновение останавливаются, но их подталкивают бегущие сзади… И вся огромная толпа устремляется прямо в воду.